Для Японии и Южной Кореи понятие исторической памяти всегда имеет особый смысл. Это показали последние события, приведшие к сильнейшей за последние десятилетия конфронтации между двумя странами.
19 июня с.г. южнокорейское правительство предложило Японии план разрешения многолетней проблемы – выплаты компенсаций жертвам японской принудительной трудовой мобилизации времен Второй мировой войны. Ранее несколько южнокорейцев, являющихся жертвами принудительной мобилизации, подали иск против японских компаний с требованием компенсировать их подневольный труд. Верховный суд РК удовлетворил это требование, что вызвало дипломатический протест Японии и напряженность в отношениях двух стран.
В настоящий момент разногласия сторон перешли из дипломатической сферы в экономическую и приняли очертания торговой войны между государствами, входящими в единый военно-политический альянс во главе с США. В начале июля Министерство экономики, торговли и промышленности Японии заявило о введении экспортных ограничений в отношении Южной Кореи — был прекращён экспорт компонентов для производства полупроводников. Кроме этого, Республика Корея выведена из списка «белых стран», для которых экспортный контроль в Японии проходит по упрощённой схеме. Дело дошло до того, что Япония заявила о «подрыве доверительных отношений с Кореей в сфере контроля и регулирования экспорта», подозревая Сеул в перепродаже санкционных товаров в КНДР. Южнокорейские власти заявили, что этот шаг – акт экономического возмездия за решение Верховного суда страны.
Возможно, это стало «последней каплей» в ухудшении политических взаимоотношений. Свою роль сыграло и то обстоятельство, что недовольство действиями и риторикой корейских властей в Японии накапливалось уже достаточно долго. Мун Чжэ Ин в ходе своей предвыборной компании обещал пересмотреть многие договоренности, достигнутые Сеулом и Токио по поводу т.н. проблемы «женщин комфорта», — за счёт чего, в том числе, добился поддержки националистически настроенной части электората. Неудивительно, что такая постановка вопроса вызывала раздражение у японских политиков, потративших много сил и средств на урегулирование этой проблемы и достижение соглашения с правительством Пак Кын Хе.
С одной стороны, причина нынешнего конфликта лежит в столкновении двух сакрализованных парадигм: в Корее – это проблема военных преступлений Японии в период аннексии; в Японии –возможность игнорирования Южной Кореей международных санкций в адрес «записного врага» Японии – КНДР и экспорт северному соседу стратегически важных продуктов двойного назначения. Япония официально отрицает тот факт, что причиной конфликта стал вопрос принудительного труда корейцев на японских предприятиях, и причиной применения экономических мер в адрес Южной Кореи называет угрозы национальной безопасности страны. Для Японии это действительно так, её правительство неоднократно объявляло КНДР угрозой. В Голубой книге МИД Японии 2018 г. КНДР обозначена как источник «беспрецедентной, серьёзной и постоянной угрозы мирному существованию и стабильности Японии и мирового сообщества». И всё, что по мнению японских властей, может помочь КНДР (пусть даже гипотетически) – непосредственно угрожает безопасности Японии. В Токио по-видимому всерьёз сомневаются, что Сеул строго и добросовестно соблюдает эмбарго в отношении Пхеньяна, и на условиях анонимности звучат заявления, что причина ограничений – именно в этом.
С другой стороны, как это не парадоксально, свою роль в формировании конфликта сыграли США. С приходом в Белый дом Д. Трампа Соединенные Штаты в значительной мере изменили свою торговую политику, что проявилось в усилившемся протекционизме и стремлении к пересмотру как многосторонних, так и двусторонних торговых соглашений. Весьма вероятно, что японское правительство, вводя ограничительные меры, вдохновлялось примером торговой войны Китая и США, стремясь начать диктовать условия путём ограничений и санкций.
Власти Южной Кореи не устают повторять, что эти проблемы должны решаться дипломатическим путём. Считается, что Мун Чжэ Ин, вероятнее всего, обратится за помощью в этом вопросе к Д. Трампу, однако эта идея выглядит достаточно странно. В 2015 г. именно администрация Б. Обамы всеми силами содействовала достижению соглашения о проблеме «женщин комфорта» между Республикой Корея и Японией. Сейчас это соглашение провалилось, и С. Абэ открыто обозначил Южную Корею как «страну, которая не выполняет своих обещаний». Более того, премьер-министр Японии неоднократно отмечал, что одним из его лучших достижений является дружба с нынешним президентом США, поэтому не исключено, что нынешний запрет на поставку производственных компонентов был негласно одобрен Д. Трампом.
К кому бы в итоге не обратилось южнокорейское руководство за посредничеством в урегулировании этого спора, это в любом случае будет являться прекращением «дипломатического молчания». Сеул игнорировал все предложения Токио об урегулировании вопроса о компенсациях согласно букве Соглашения от 1965 г., которым определялось, что Республика Корея отныне не имеет финансовых претензий к Японии, а все возникающие вопросы такого рода должны решаться дипломатическим путём. При этом в Южной Корее сырья для нормального функционирования высокотехнологичных производств смартфонов, дисплеев и OLED панелей для телевизоров осталось не более чем на 4 месяца. В то же время Токио не исключает распространения запрета и на другие материалы. Разрастающийся конфликт коснулся и социальной сферы. Националистически настроенные силы в обеих странах уже воспользовались ситуацией в свою пользу, вспомнив все исторические обиды. В Корее жителей призывают к массовому бойкоту японских товаров и услуг, а также отказу от посещений Японии с туристическими целями. В Японии же, согласно опросам, более половины населения склоняется к тому, что решения правительства в отношении Кореи справедливы.
Пока среди граждан обеих стран достаточно тех, кто призывает не поддаваться националистическим провокациям и вести себя сдержанно. Это оставляет надежду на благополучное разрешение возникшего кризиса силами политиков и дипломатов путем компромисса. Однако, в случае, если сторонам не удастся найти решение, двусторонние отношения еще более ухудшатся, что в перспективе может привести к социальному взрыву и расторжению партнерских отношений внутри альянса.
Горячев Н.Н. м.н.с Лаборатории ситуационного анализа ЦАТИ ИИАЭ ДВО РАН
Горячева Е.А, м.н.с отдела изучения Японии и Кореи ЦАТИ ИИАЭ ДВО РАН